remister написал(а):
мориарти написал(а):
не факт, что он так же считал, как говорил. Дали был неординарной личностью, великим мастером эпатажа, и обожал шокировать публику.
Хотел им тока восхитится,а последнее прочитал и разочаровался. Х уй с ним пидор, а то что Гитлеру жопу лизал :(((((
да лан вам, подлинную биографию Дали даже не знает Харрис, писавший его биографию - не помню автора, но факт, что Дали много рассказывал всякой всячины, дабы, как тут выразились "шокировать публику", однако его неординарная личность имеет кроме того некоторую дополнительную грань, пронизанную некой патологией, под названием некрофилия, некрофагия, саддизм и копрофилия, с чем и предлагаю ознакомицца - копирую свой пост с иного ресурса, но все же, наслаждайтесь, маниаки!
Сальвадор Дали
антисоциальная личность Дали, большого труженника и талантливого рисовальщика, но тем не менее, грязного и мелкого негодяя, требует особого подробного разложения по полочкам как его самого, так и гниющих трупов, с ползающими по ним съедобными улитками в его омерзительных и непристойных картинах. конечно, художник должен быть свободным от нравственных норм, котрые связывают простых людей. стоит произнести волшебное слово «исскуство» и все в порядке. но был ли в порядяке сам Дали – давайте рассмотрим детально.
автобиографические писания Фрэнка Харриса, возможно не совсем правдоподобны,
но что там правда и что выдумка самого Дали – большого значения не имеет, главное то, что он _хотел_ бы совершить.
когда Сальвадору было еще 5 лет, ему попала в руки раненная летучая мышь, которую он сажает в жестяное ведро. на следующее утро он обнаруживает, что летучая мышь почти издохла и густо облеплена пожирающими ее муравьями. он засовывает ее, с муравьями и прочим, в рот и чуть ли не перекусывает ее пополам.
еще в 5 лет он сталкивает подобного себе малыша с подвесного моста. в книге перечислено некоторое количество подобных случаев, скажем, уже в возрасте 20-ти лет, он повалил и принялся топтать ногами девушку, «пока ее, окровавленную, не оттащили от меня подальше».
в шесть лет, Дали, «пробегая через залу, я заметил трехлетнюю сестренку, которая тихонько переползала через дверной проем. я остановился, секунду поколебался, потом сильно пнул ее по голове, словно по мячу, и побежал дальше, охваченный иступленной радостью от этой дикой выходки.»
в юнного Дали отчаянно влюбляеться девушка. он целует и ласкает ее, чтобы возбудить как можно сильнее, но отказываеться от дальнейшего. он принимает решение использовать эту тактику 5 лет, он называя это своим «пятилетним планом» и упиваеться унижением девушки и ощущением влсасти над ней. он часто говорит девушке, что по прошествии пяти лет бросит ее, и, когда приходит время, поступает именно так.
до весьма зрелого возраста Дали продолжает мастурбировать и, по-видимому, любит заниматься этим перед зеркалом. лет до тридцати, судя по всему, в обычном смысле он — импотент.
собираясь на первое свидание со своей будущей женой, Дали натерся мазью, приготовленной из козьего помета, сваренного в рыбьем клее.
когда он в первый раз встречает свою будущую жену, Галу, его очень тянет сбросить ее с обрыва. он чувствует, что Гала хочет, чтобы он что-то сделал с ней, и после их первого поцелуя следует исповедь:
я схватил Галу за волосы, запрокинул ей голову и, истерически дрожа, скомандовал:
— теперь говори, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал! Но говори медленно, глядя мне в глаза, и говори самыми грубыми, самыми непристойно эротическими словами, чтобы обоих нас обожгла величайшим стыдом!
... в глазах Галы последний блик испытываемого ею удовольствия сменился жестким светом обретенного господства, и она ответила:
— Хочу, чтобы ты убил меня!
Дали разочарован: ведь это как раз то, что он сам собирался проделать. он прикидывает — не сбросить ли ее с колокольни собора в Толедо, но воздерживается от этой затеи.
в 37 лет Дали стал преданным мужем, излечился от пороков или, по крайней мере, от некоторых из них, и вернулся в лоно католической церкви. и как можно догадаться, к тому же зарабатывает очень много денег.
тем не менее он отнюдь не перестает гордиться полотнами своего сюрреалистического периода с такими, например, названиями: «Великий мастурбатор», «Содомия черепа с роялем» и т. п.
сюрреалистических же картинах и фотографиях выделяются две вещи: сексуальная извращенность и некрофилия. вновь и вновь Дали обращается к сексуальным объектам и символам.
можно отметить и довольно ясно выраженный экскреторный мотив. На картине «Le Jeu Zugubre», пишет он, «кальсоны, заляпанные экскрементами, выписаны с таким тщанием и реалистическим самодовольством, что вся группка сюрреалистов терзалась вопросом: «Он копрофаг или нет?». Дали твердо заявляет: «нет», добавляет, что считает такое отклонение «отвратительным», однако, по-видимому, лишь после этого случая у него пропадает интерес к экскрементам. Даже вспоминая, как он наблюдал за женщиной, справлявшей маленькую нужду стоя, он не обходится без детали; она промахнулась и перепачкала туфли. никому не дано быть вместилищем всех пороков, и Дали хвастается, что он не гомосексуалист, но в остальном набор извращений у него так богат, что кто угодно мог бы позавидовать.
и все же самая заметная черта — его некрофилия. в ней он признается открыто, утверждая, что уже исцелился от нее. мертвые лица, черепа, трупы животных очень часто попадаются на его полотнах, а муравьи, некогда пожиравшие умирающую летучую мышь, появляются вновь и вновь бессчетное число раз. на одной из фотографий запечатлен эксгумированный труп, весьма и весьма разложившийся. на другой — дохлые ослы, разлагающиеся на крышках роялей. это кадр из сюрреалистического фильма «Le Chien Andalou». Дали и поныне с восторгом вспоминает тех ослов;
«Гниющих ослов я «гримировал» с помощью липкого клея, которым обливал их из огромных банок. Еще я выдавил им глаза и, поработав ножницами, увеличил глазницы. Тем же манером я располосовал им пасти, чтобы лучше выделялись ряды зубов; в каждую пасть я добавил несколько челюстей, чтобы походило, будто ослы, уже разлагаясь, все еще выблевывают немного собственной смерти поверх других челюстей, образуемых клавишами черных роялей.»
и наконец, полотно (по виду некая псевдофотография) «Манекен, гниющий в такси»: по уже несколько вздувшемуся лицу и груди явно мертвой девушки ползают громадные улитки. в подписи под картиной Дали отмечает, что улитки изображены бургундские, то есть _съедобные_.