* * *
Жизнь проходит как-то глупо,
Тусклы стали будни.
Съешь в обед тарелку супа
Да тарелку студня.
Ну еще стакан компота,
Два уже накладно.
Нет, неладно в жизни что-то,
Что-то в ней неладно.
* * *
Отвратительно, страшно, мохнато,
Воплощая всемирное зло,
На восток расширялося НАТО
И до нас невзначай доползло.
Над страною нависло зловеще,
Заслонивши нам солнечный свет,
И зажало в железные клещи,
От которых спасения нет.
Мы тут сеяли мирно и жали,
Добиваясь рекордов в труде,
На соседей мы зла не держали,
Мы добром их держали в узде.
Достигали совместных успехов
И кормили их щедрой рукой,
Всяких разных поляков да чехов,
Что сдались нам незнамо на кой.
А теперь эти самые братья,
Не вернув миллиардных долгов,
Жадной сворой рванулись в объятья
Наших общих недавних врагов.
А раз так, мы должны, я считаю
Как один всей великой страной,
Обратив свои взоры к Китаю,
Повернуться к Европе спиной.
И, слегка наклонившись при этом,
Брючный пояс ослабить чуток…
Что и явится лучшим ответом
Расширеньям любым на восток.
1997
* * *
О чем мечтаешь ты, товарищ,
Когда в рассветный тихий час
Себе яйцо на кухне варишь,
Включив для этой цели газ?
В каких ты эмпиреях реешь,
Когда, на завтрак съев яйцо,
Электробритвой „Харьков“ бреешь
Еще не старое лицо?
Какие жгучие проблемы
Терзают твой пытливый мозг
В тот миг
Когда посредством крема
На обувь ты наводишь лоск?
Какой пленительной надеждой
Ты тешишь мысленный свой взор,
Когда, окутав плоть одеждой,
Упругим шагом меришь двор?
Мой друг,
Мой брат,
Мой современник,
Что мне сказать тебе в ответ?
Конечно, плохо жить
Без денег.
А где их взять,
Когда их нет?
. . .
Повидав в этой жизни немало,
Дам совет вам на старости лет:
Не ходите в народ, либералы,
Ничего там хорошего нет.
Когда был я чуток помоложе,
То по пьяни сходил в него раз,
И огреб в результате по роже
От широких трудящихся масс.
И не так чтоб совсем не по делу,
И не то чтоб без всякой вины,
Но меня это сильно задело,
До души, так сказать, глубины.
Ощутил я на собственной шкуре,
В близрастущих очнувшись кустах,
Факт отсутствия тяги к культуре
В близлежащих народных пластах.
С той поры разошлись наши тропы,
И боюсь, что уже навсегда.
Далеко нам еще до Европы,
Вот что я вам скажу, господа.
Так что лучше, коллеги, тусуйтесь
Вы в своей либеральной среде,
А в народ этот самый не суйтесь,
Чтоб лихой не случиться беде.
Жизнь проходит как-то глупо,
Тусклы стали будни.
Съешь в обед тарелку супа
Да тарелку студня.
Ну еще стакан компота,
Два уже накладно.
Нет, неладно в жизни что-то,
Что-то в ней неладно.
* * *
Отвратительно, страшно, мохнато,
Воплощая всемирное зло,
На восток расширялося НАТО
И до нас невзначай доползло.
Над страною нависло зловеще,
Заслонивши нам солнечный свет,
И зажало в железные клещи,
От которых спасения нет.
Мы тут сеяли мирно и жали,
Добиваясь рекордов в труде,
На соседей мы зла не держали,
Мы добром их держали в узде.
Достигали совместных успехов
И кормили их щедрой рукой,
Всяких разных поляков да чехов,
Что сдались нам незнамо на кой.
А теперь эти самые братья,
Не вернув миллиардных долгов,
Жадной сворой рванулись в объятья
Наших общих недавних врагов.
А раз так, мы должны, я считаю
Как один всей великой страной,
Обратив свои взоры к Китаю,
Повернуться к Европе спиной.
И, слегка наклонившись при этом,
Брючный пояс ослабить чуток…
Что и явится лучшим ответом
Расширеньям любым на восток.
1997
* * *
О чем мечтаешь ты, товарищ,
Когда в рассветный тихий час
Себе яйцо на кухне варишь,
Включив для этой цели газ?
В каких ты эмпиреях реешь,
Когда, на завтрак съев яйцо,
Электробритвой „Харьков“ бреешь
Еще не старое лицо?
Какие жгучие проблемы
Терзают твой пытливый мозг
В тот миг
Когда посредством крема
На обувь ты наводишь лоск?
Какой пленительной надеждой
Ты тешишь мысленный свой взор,
Когда, окутав плоть одеждой,
Упругим шагом меришь двор?
Мой друг,
Мой брат,
Мой современник,
Что мне сказать тебе в ответ?
Конечно, плохо жить
Без денег.
А где их взять,
Когда их нет?
. . .
Повидав в этой жизни немало,
Дам совет вам на старости лет:
Не ходите в народ, либералы,
Ничего там хорошего нет.
Когда был я чуток помоложе,
То по пьяни сходил в него раз,
И огреб в результате по роже
От широких трудящихся масс.
И не так чтоб совсем не по делу,
И не то чтоб без всякой вины,
Но меня это сильно задело,
До души, так сказать, глубины.
Ощутил я на собственной шкуре,
В близрастущих очнувшись кустах,
Факт отсутствия тяги к культуре
В близлежащих народных пластах.
С той поры разошлись наши тропы,
И боюсь, что уже навсегда.
Далеко нам еще до Европы,
Вот что я вам скажу, господа.
Так что лучше, коллеги, тусуйтесь
Вы в своей либеральной среде,
А в народ этот самый не суйтесь,
Чтоб лихой не случиться беде.